О переводах Ади
Эндре Ади—великий венгерский поэт. «Великий» относится к существительному «поэт», а не к прилагательному «венгерский».
Я придерживаюсь той точки зрения, что калибр поэта измеряется непредсказуемостью: по отдельно взятому отрывку невозможно предсказать, что последует дальше, а по десятку стихотворений невозможно предсказать о чем будет еще одно. При всем том, авторский почерк должен легко угадываться в каждом стихотворении. Если автор не узнаваем, это подражание, а если непредсказуемость слишком велика, это живопись словом.
Стихи Ади были проанализированны математически: они крайне непредсказуемы, хотя у него есть набор ключевых слов, кочующих из стихотворения в стихотворение, как «камень» у Мандельштама.
Ади создал свой особый мир и язык, которым не говорил никто. Ему принадлежит множество изобретений в архитектонике строфы и ритмике. Он нашел переходную стадию между классическим стихом и верлибром. Кроме того, в мое время многие его стихи казались написанными о России а не о Венгрии.
Я заинтересовался Ади когда узнал, что он был любимым поэтом Белы Бартока, который, в свою очередь, был и остается моим любимым композитором. Барток тоже создал свой непредсказуемый и узнаваемый мир. Вместе с Шостаковичем он оставил музыкальную картину двадцатого века. Барток писал ее как пророк, а Шостакович как летописец. В последних симфониях и квартетах Шостаковича слышно эхо Бартока.
В СССР Ади переводили идеологически избирательно и исключительно с подстрочника. Вооружившись некоторым представлением о венгерском языке, я заглянул в оригинал и в литературу об Ади. Я понял, почему Ади не привлек внимания: он был непереводим. Тому были две причины: уникальные свойства венгерского языка и уникальная способность Ади накачивать короткие слова, строки, и усеченные строфы эмоциональной энергией, как если бы строка была лазером. Ну как тут переводить Ади, если у него на каждом шагу несклоняемые односложные bus (буш), груст-ный, kis (киш), ма-лень-кий, nagy (надь), ве-ли-кий, uj (уй), но-вый, ven, ста-рый и вдобавок убийственный для переводчика (но не на английский) czok (чок), по-це-луй, которые он употреблял не столько для смысла, сколько для колорита, как русские употребляют суффиксы? Русский язык будет плестись в хвосте.
Поэтический перевод—любопытная область человеческой деятельности. Финская «Калевала» дала Лонгфелло стихотворный размер для «Песни о Гайавате», а Бунин перевел «Гайавату», по мнению некоторых, лучше оригинала—подвиг, который превзошел, по моему мнению, Вадим Левик в переводах Бодлера. Перевод был первым опытом глобализации: своего рода интернет, с примесью шахмат и альпинизма. Но чести много, а денег мало...
Несколько моих переводов Ади были опубликованы в совместном советско-венгерском издании, и я впервые увидел и купил эту книгу в Читинском лагере, куда раз в год приезжала книжная лавка. Я подарил ее своему другу, взломщику и поэту.
Я не могу сказать, что я
перевел Ади. Мой уровень венгерского мог легко привести к ошибкам. Мои
переводы не только недостаточно естественны и энергичны, но и
недостаточно
безумны. Но я не теряю надежды, что кому-нибудь это
удастся.
Взбирается же кто-то на Эверест. Надо только знать, что Эверест
существует.
Переводы
Добавление (Июнь 2011)
Я перевел около ста стихотворений Ади в конце 1970-х годов, однако
первоначально на этом сайте опубликовал немного. Теперь я решил
добавить большинство остальных переводов без существенной
редакции. Несмотря на все недостатки, они могут дать более
широкое представление об Ади. Насколько мне известно, они единственные
сделанные с оригинала.
Ади написал огромное количество стихов -- тысячу страниц.
Большинство, как всегда у продуктивных поэтов, потеряли связь с
сегодняшним днем. Однако энергия осталась. Allegro
Barbaro Бартока и его "Волшебный Мандарин" дают представление об этой
энергии.
В 1971 году в Ленинграде я познакомился с молодой женщиной из
Венгрии. Она рассказала мне как дома ехала в трамвае или автобусе и
заглянула в книгу, которую читал кто-то рядом. Она почувствовала как по
спине поползли мурашки и только потом сообразила, что это были стихи
Ади. Перечитывая мои старые переводы в 2011 я иногда чувствовал
эти мурашки на своей спине -- как много лет назад, когда смысл и звук
Ади стал впервые проступать за строчками удивительного чуждого языка,
кстати, одного из самых мелодичных в Европе.